Явление маргинальности открывает обширное поле для изучения природы современной цивилизации, ее дисфункциональных механизмов, потенциально разрушительных как для общества в целом, так и для отдельной человеческой личности. Существенна сама постановка проблемы маргинальности в условиях современной России. За последние годы в российском обществе были проведены радикальные преобразования (модернизация, “перестройка” и т.п.), которые привели к интенсивной плюрализации духовной жизни и стилей жизнеустройства, формированию различных субкультур. Логика прежних идеологических схем и духовных установок привели к распространению состояния культурной дезориентации и неопределенности, что разрушает целостность и сбалансированность общественной системы в сфере соотнесенности ее социальной и культурной стратификации и ведет к смене культурных парадигм.

Данный процесс социально-культурной энтропии связан, прежде всего, с нарастающими процессами маргинализации населения (различного рода мигранты, в том числе, и вынужденные эмигранты, этнические меньшинства, нищие, инвалиды, эзотерические секты, молодежная субкультура, феминистические движения и т.д.) и расширением зоны влияния маргинальных полей культуры, которые характеризуются своим положением на “окраинах” соответствующих культурных систем, “раздвоенностью” (амбивалентностью), возникших в результате вынужденного освоения иных социальных ролей (адаптации) в процессе разнообразных социальных, экономических и политических трансформаций.

Цель настоящей статьи состоит в том, чтобы :

Возникнув в 30-е годы в США как теоретический 'инструмент для исследования особенностей протекания культурного конфликта двух или более вступающих во взаимодействие этнических групп, концепция маргинальности рассматривалась в социологической литературе с разных точек зрения. Отправным пунктом для самой постановки проблемы маргинальности стало изучение процессов миграции. В частности, понятие “маргинальная личность” было предложено Р.Э. Парком для обозначения культурного статуса и самосознания иммигрантов, оказавшихся в ситуации необходимости адаптации к новому для них урбанистическому образу жизни, т.е. Парк говорил, главным образом, о “культурной маргинальности” и трактовал феномен маргинальности как промежуточность положения человека, волей судьбы обреченного одновременно существовать в двух разных культурных группах. С точки зрения Парка, необходимым условием возникновения маргинальных ситуаций является пространственное перемещение, мобильность, миграция. Однако сама постановка проблемы принадлежит, скорее, Г.Зиммелю, впервые рассмотревшему социальный тип “чужака” как социальную универсалию [1].

Последующие исследования (У.Г.Самнер, Э.Стоуквист, Р.Мертон, Э.Дюркгейм) показали,что культурная маргинальность - всего лишь один из видов маргинальности. Кроме этого, выделяют социальную, структурную, ролевую и другие виды маргинальности. История термина богата нюансами. Маргинальность стала пониматься не только как результат межкультурных этнических конфликтов, но и как следствие, социально-политических процессов [2]. Кроме того, возможно более широкое, формальное понимание маргинальности как универсального культурного феномена, коренящегося в групповых условиях человеческого существования [З].

В рамках собственно социологического подхода проблема маргинальности затрагивалась и исследовалась чаще всего фрагментарно. Обобщая имеющиеся в литературе определения маргинальности, И.П. Поповадает структуру этого понятия, исходя из того, что это:

1. Многозначное и многоуровневое понятие;

2. Разработка концепция маргинальности предполагает опору на междисциплинарный подход; и предлагает следующее понимание маргинальности: “Маргиналь-ность - состояние групп и индивидов в ситуации, которая вынуждает их под влиянием внешних факторов, связанных с резким социально-экономическим и социально-культурным переструктурированием общества в целом, изменять свое социальное положение и приводит к существенному изменению или утрате прежнего социального статуса, социальных связей, социальной среды, а также системы ценностных ориентации” [2]. В рамках такой структурной модели маргинальность может пониматься как положение индивида между двумя группами, делающего его более или менее чужим для обеих групп. При этом личностные, социальные, культурные дистанции между членами групп не обязательно накладываются на географическую разобщенность. Маргинальный человек остается “чужим” даже при пространственной близости.

Таким образом, мы можем выделить следующие составляющие характеристики маргинальной ситуации:

• промежуточность, окраинность, пограничность положения индивида;

• погруженность индивида в процесс переходности (явление транзиции), или в контекст смены социокультурных парадигм, которая характеризуется дезадаптацией;

• феномен психологической “двойной” адаптации, когда индивид оказывается “между двумя местами или сразу в двух местах”[4].

Все эти аспекты в своей совокупности формируют особый “гибридный” тип личности, имеющий отличительные характеристики [5]. В ряду специ4>ических свойств маргинального человека обычно указывают следующие качества:

• обостренные рефлексия и самосознание;

• критическое, скептическое, иногда циническое отношение к миру;

• релятивизми и безоценночность миро-воззрения;

• отстраненность, психологическая отчужденность;

• замкнутость, одиночество, внутренняя противоречивость.

Современная концепция маргинальности подчеркивает полифункциональность этого понятия и предлагает его многоуровневую трактовку. Так, в исследовании И.П. Поповой центральное место отводится выяснению сущности динамики социальной структуры и социальной мобильности, их сложной причинно-следственной взаимосвязи. Автор приводит двухуровневую трактовку маргинальности в контексте социальной мобильности: широкомасштабная маргинальная ситуация (маргинальность на высоком уровне)

—> социальная структура —> социальные перемещения —> маргинальность низшего уровня —> измененная социальная структура.

Доминирующими тенденциями новой стратификации являются:

1. Их биполярная направленность (богатые: “новые русские”, элита - бедные: основная масса населения), которая формирует новую вертикальную иерархию, основанием для дифференциации которой служит материальный показатель доход, собственность, капитал);

2. Процесс маргинализации значительной части населения - процесс размывания границ между группами и слоями, возникновение множества промежуточных, трудно идентифицируемых групп.

Попытаемся проанализировать характерные черты разнородного маргинального слоя и выявить объективные основания для типологизации этих черт.

Выделяют три условные группы разнонаправленных стратегий поведения, т.е. различные уровни “потенциальной маргинализации” [3]:

1. Стабилизирующая (консервативная) : ориентир на сохранение социального статуса (профессии, специализации) оценивается как “нулевая маргинализация” (“О”);

2. Понижающая - ориентир на любую, в т.ч., менее квалифицированную работу - оценивается как отрицательное значение потенциальной маргинализации (“-”);

3. Продвинутая - ориентир на новую профессию, более квалифицированную, хорошо оплачиваемую - общая направленность на повышение социального статуса - потенциальная маргинальность положительная (“+”).

Такое деление потенциальных стратегий позволяет сделать вывод о внутренней иерархии маргинальных групп, ее вертикальной оси ( верх- “+”, низ - “-”, точка равновесия - “О”). Противоположно направленные поведенческие стратегии в маргинальных группах приводят в движение всю социальную архитектонику. Кроме того, содержательный аспект понятия “потенциальная маргинальность” с его внутренним оценочным зарядом создает возможность для анализа форм приспособления разнородных групп населения в ситуации быстро меняющихся условий жизни современной России, т.е. может служить инструментом исследования процессов адаптации.

Различают позитивную социально - экономическую адаптацию и негативную [11]. Позитивная характеризуется тенденцией к поддержанию уровня жизни, который бы позволял сохранить или повысить социальный статус, и контаминируется со стабилизирующей и продвинутой ориентацией потенциальной маргинальности. К такой категории можно отнести следующие маргинальные группы:

Кластер I - позитивная адаптация :

1. Специалисты, работавшие в государственном секторе экономики, имевшие в прошлом высокий уровень образования и социальный, профессиональный статус, оказавшиеся в ситуации вынужденной его смены ( бывшие кадровые военные, специалисты военно-промышленного комплекса, научные, инженерно-технические работники). Ситуация невостребованности в условиях изменившегося общества приводит их к резкому несоответствию уровня материального положения достаточно высокому социально-профессиональному статусу. В целом, эту группу можно обозначить как кластер “адаптированных”, характеризующийся относительным жизненным успехом, наличием социального статуса, высоким уровнем образования, двойной-тройной занятостью,надеждой на свои силы с целью улучшения уровня жизни.

Второй вид адаптации - негативная, трактуемая через понятие социально-экономической зависимости - социально-экономическое иждивенчество и социальный паразитизм. Это варианты кризисной адаптации, сопровождаемые тенденцией к деградации маргинализированных слоев. Этому виду социальной адаптации соответствует понижающий отрицательный заряд потенциальной маргинализации. Условно обозначим этот кластер - кластер II - негативная, кризисная адаптация:

1-я группа - паразитарно-иждивенческая модель адаптации - (пауперы) - характеризуется нестабильной занятостью, случайными заработками, особый способ жизнеобеспечения за счет других. Слабая степень адаптации к новым социальным условиям проявляется в отсутствии собственности, очень низком уровне доходов (нищие, просящие подаяния; бомжи, бичи, лишившиеся жилья; беспризорники - социальные аутсайдеры). Главные психосоциальные особенности этой группы: экономическая пассивность и осознанное убеждение в своем праве на гарантированную помощь государства. Интересная особенность этой маргинальной группы заключается в том, что ее относят к “стойким” (не временным) социальным группам, имеющим свою многовековую и незавершившуюся историю, и подвергавшуюся тщательному изучению, выявлению психологических черт и анализу их субкультуры [12]. И.А, Голосенко в своей статье, посвященной осмыслению феномена нищенства в России на материале социологических исследований XIX - нач. XX в.в., отмечает, что существовал метафорический термин - “профессиональное нищенство”, и понимался он как промысел, требующий особых навыков и способностей.

2-я группа (негативной адаптации) - модель социального паразитизма. Этому виду негативной адаптации присущ противоположный способ существования, при котором социальный субъект удовлетворяет свои потребности за счет других. Эта стратегия социального поведения сопровождается подчеркнутым деконструктивизмом. Классическими проявлениями этого паразитизма являются воровство, рэкет, шантаж, отмена “ценности” труда и т.п. - т.е. данную маргинальную группу можно обозначить как “ криминальную группу” с ярко выраженной девиантной адаптацией, насильственным, незаконным присвоением материальных благ, ценностным вакуумом. Это носители люмпенского сознания, бравирующие незаконными доходами. Исследователи социальных корней криминализации современного российского общества подчеркивают, что благоприятным фактором для этого явления служит деформация социальной структуры, который создает криминальный потенциал [13].

Сделанная нами попытка типологиза-ции разнородных маргинальных групп современного российского общества через понятие потенциальной маргинализации и адаптации носит условный характер, поскольку для процесса маргинализации характерно взаимопроникновение и диффузия, вызванные социальной мобильностью и динамикой трансформации общества. Условно также и внутреннее вертикальное структурирование маргинальной части населения по оценочной оси от повышающего до понижающего предела потенциальной маргинализации.

Особую группу маргиналов составляют биосоциальные группы молодежи/подростков и пенсионеров/инвалидов, находящиеся на периферии производственно процесса.

Маргинализации молодежи способствует не только ущербная система социализации, блокирование каналов самореализации, но и отсутствие в ее сознании социокультурных механизмов этой самореализации, что приводит к уродливым формам самовыражения, к различным видам дивиантного поведения, (наркотики, воровство, вандализм, национальная нетерпимость и др.) и дезориентации.

Еще один источник маргинальной массы составляют пенсионеры и инвалиды. Это наиболее обездоленный отряд социальной периферии. Одиночество, изоляция и, в связи с этим, чувство своей ненужности, а также низкий жизненный уровень - два этих фактора создают постоянно действующую стрессовую ситуацию, делая эту группу маргинализированного населения наиболее уязвимой для самого процесса маргинализации [14, 15].

Рассмотренная схема, основанная на идее вертикальной классификации, характеризует разные уровни социальной адаптации населения к меняющимся условиям жизни. Но анализ процессов маргинализации был бы неполным без рассмотрения еще одного вида маргинальности. Условно его можно определить как сознательно выбранную маргинализацию. Дифференциация в этом случае происходит по социально-психологическому принципу. В эту группу можно включить: